Зачем школам мастера и наставники? Нужен ли педвузам пятилетний бакалавриат? За что ученику нельзя поставить "два"? Об этом "РГ" рассказывает декан Московской высшей школы социальных и экономических наук, эксперт Международного исследования по вопросам преподавания и обучения TALIS кандидат педагогических наук Елена Ленская.

Елена Ленская: По данным последнего международного исследования TALIS, в котором Россия принимала участие, средний возраст наших учителей - 52 года. 85 процентов учителей - женщины. И это существенно больше, чем в среднем по странам, принимавшим участие в исследовании (68%). А в Японии, например, женщин в школах только 40 процентов. Молодых педагогов у нас примерно столько же, сколько и в среднем по странам-участницам исследования. А вот доля учителей от 50 до 59 лет - почти 30 процентов. Это гораздо выше, чем в других странах. Примерно 95 процентов учителей имеют педагогическое образование, и большинство преподает один предмет. В европейских странах 53 процента учителей ведут сразу несколько дисциплин.

Елена Ленская: В среднем по странам учителя меняют место работы раз в десять лет. Но, скажем, в некоторых государствах, например в Японии, Сингапуре, проводится политика ротации, когда учителя обязательно должны сменить место работы, чтобы расширить свой опыт. Наши учителя опытнее своих коллег из других стран, их стаж выше 20 лет. Причем больше 15 лет они не меняли место работы. Рабочая неделя российского учителя длится 46 часов, в других странах - не более 38 часов. Треть рабочего времени занимает административная работа, прежде всего - написание отчетов. Наши учителя на это тратят 4 часа в неделю, в других странах - не больше 3 часов. Еще одно отличие российского образования: директора школ, как правило, ведут уроки в школе. А во многих странах Европы директора, скорее, менеджеры.

Минобрнауки предложило ступеньки для карьерного роста педагогов. В школах появятся новые должности: учителя-наставники, учителя-эксперты, помощники учителей. Что они будут делать?

Елена Ленская: Идея очень хорошая. Конечно, у учителей должна быть возможность делать карьеру. Карьера строится тогда, когда появляются новые интересные обязанности и растет зарплата. Минобрнауки предлагает три уровня и 12 ступенек для карьерного роста учителя. Они сейчас обсуждаются, прорабатываются. Если отбросить детали, в современной школе может быть два вида карьерного роста. Например, вертикальный, когда опытный учитель одновременно преподает и становится методистом-наставником для своих коллег. Или горизонтальный, когда в школе будут появляться учителя - специалисты, допустим, для организации работы с образовательными проектами в школе, которые будут помогать в этом своим коллегам. Учитель может быть специалистом по обучению детей мигрантов, учеников с ограниченными возможностями здоровья.

В разных странах развиваются разные модели карьерного роста. В Сингапуре, допустим, в школах есть и учителя-специалисты (горизонтальная карьера), и старший учитель, учитель-мастер, а это карьера по вертикали. В Англии очень хорошо зарекомендовали себя учителя-мастера, которые консультируют и тренируют других учителей.

Но у нас в школах уже были и методисты, и наставники. Возвращаемся к старому?

Елена Ленская: Наши методисты вещали, а не обучали. При этом результатов с них никто не требовал. Речь идет о другом - в школах появятся педагоги, которые смогут обучать своих коллег. Во многих европейских странах почти все будущие учителя средних школ - это выпускники бакалавриата по химии, физике, биологии. Потом они приходят либо на квалификационные курсы, либо в педагогическую магистратуру. Курсы могут быть от нескольких месяцев до двух лет, магистратура - два года или год.

Половина учебного времени приходится на практику в школе. Именно там будущие учителя получают самые важные знания и умения. Роль обучения на будущем месте работы так велика, что в Англии 60 процентов школ вообще отказались от изучения теории в университетах: и теория, и практика там осваивается в школе. Университеты недовольны - они теряют контроль над подготовкой студентов, определенные потери при этом подходе могут быть, но надо признать факт: во всем мире обучение учителей смещается в школу.

А наши эксперты, тем временем, предлагают ввести в педвузах пятилетнее образование, отказавшись от четырехлетнего бакалавриата. Как вам идея?

Елена Ленская: Я - за. Но этот год должен быть годом практики. Дело не в том, сколько учат студента. А в том - как и чему. В Англии педагогический бакалавриат длится вообще три года. В развитых странах, прежде чем попасть в школу, кандидат должен не только получить образование, но и пройти много ступенек. В Южной Корее учителями становятся лишь 30 процентов выпускников педагогических специальностей. Остальные годами ждут места. И я бы не сказала, что зарплаты в Южной Корее такие уж высокие. Но профессия учителя очень престижна. В Финляндии - то же самое. Там действует жесткая система подготовки и отбора учителей. Но если уж тебя взяли, то тебе доверяют, не дергают с проверками и отчетами.

Известно, что финские ученики показывают одни из лучших результатов в Европе. Что надо поменять в программах российских педвузов, чтобы наши педагоги учили детей не хуже?

Елена Ленская: Программы в наших педвузах, к сожалению, не меняются годами. Причина - "диктат поставщика услуг", когда профессора читают не то, что надо будущим педагогам, а то, что знают сами. В вузах нужны занятия по "эмоциональной компетентности": где будущих учителей учили бы правильно выражать свои эмоции, не срывать плохое настроение на других, правильно реагировать на всплески детских эмоций. Нужны курсы "конфликтной компетентности". В Москве, например, сейчас стремительно идет процесс объединения школ. И конфликтов возникает множество. Иногда в них втянуты родители, с которыми тоже надо искать общий язык. А главное - учителя должны уметь предотвращать и разрешать конфликты в детском коллективе, особенно это важно сейчас, когда в классах так много детей из разных этносов, разных культур.

Учителей надо учить критическому мышлению и объяснять, что на каждый вопрос может быть несколько правильных ответов. Еще одна важная тема для педагогов - так называемое формирующее оценивание, которое поддерживает интерес к учебе. Я преподавала в школе английский язык и знаю, как часто у нас отбивают желание учиться только потому, что оценивают не достоинства, а недостатки. Ребенок только начал говорить, а учитель уже загибает пальцы, считает ошибки. И ребенок думает не о том, что хочет сказать, а о том, как бы не сделать ошибку. Поэтому он скорее промолчит, чтобы не получить двойку. За то, что ребенок сумел высказать свою мысль и его поняли, всегда нужно ставить хорошую оценку!

Идет объединение вузов, которое часто касается и педуниверситетов. Может быть, крупные университеты смогут лучше готовить будущих педагогов?

Елена Ленская: Несколько лет назад у нас проводилось международное исследование TEDS, посвященное подготовке учителей математики, в классических университетах и пединститутах. Выяснилось, что большой разницы в качестве подготовке нет. Методические и математические задачи и те и другие выпускники решали примерно одинаково.

Знания инженера устаревают через три года. А как часто должен повышать квалификацию учитель?

Елена Ленская: Педагог должен учиться все время. Когда мы устанавливаем планку: надо пройти курсы через три года или через пять, педагоги воспринимают это как обязанность. Во многих развитых странах учителю выделяется от 5 до 18 дней в году на повышение квалификации, и директор обязан обеспечить учителю замену. У нас чаще всего учиться надо либо после уроков, либо в каникулы. На вопрос анкеты: "Что мешает повысить квалификацию?" наши учителя часто отвечали: "Семейные обязанности". Это говорит о том, что обучение шло за счет их личного времени. Европейские педагоги чаще говорят другое: "Должностные обязанности". Это значит, что им бывает трудно оторваться от учебного процесса, чтобы посетить занятие, приходится искать для этого удобное время.

Инфографика РГ / Мария Пахмутова / Ирина Ивойлова

Несколько лет назад появились ваучеры и сертификаты, с помощью которых можно было оплатить курсы повышения квалификации. Учителя сами могли выбирать, кому отнести деньги, которые выделило государство. Почему ваучеры не прижились, ведь хорошим университетам они были выгодны?

Елена Ленская: Не всегда даже в сильных университетах можно найти хорошие курсы для учителей. Выбор у учителя был не таким уж большим. Вторая причина - низкая стоимость этих ваучеров. Для получения качественной услуги денег, которые выделялись, не хватало. Вот если собрать десять ваучеров и обучить одного учителя - другое дело. Сейчас обсуждаются разные варианты повышения квалификации учителей. Она может идти в школах, институтах повышения квалификации, в вузах. Главное, чтобы учитель, который прошел подготовку, чувствовал, что получил что-то очень полезное и чтобы результат ощущали его ученики.

Источник.